Литературные критики редко становятся легендой, но есть два исключения из этого правила – Вальтер Беньямин и Михаил Бахтин. Аура героизма вокруг этих имен связана не только с их философией, но и с их биографиями: оба жили в условиях тоталитарного общества (первый – фашизма, второй – сталинизма), от которого оба пострадали.
Вальтер Беньямин, малоизвестный в те годы критик, одинокий странник, делавший бесконечные выписки цитат из книг, коллекционирующий маленькие вещички, сумевший пройти как по канату между еврейским мистицизмом и революционным марксизмом, покончил жизнь самоубийством во время бегства из фашистской Германии. Его звезда стала восходить в конце пятидесятых годов.
К саранскому отшельнику Михаилу Бахтину после более чем тридцатилетнего забвения известность пришла чуть позднее - в середине шестидесятых, в период хрущевской оттепели, когдапоявилась возможность печатать его «антисоветские» тексты, так или иначе направленные против тоталитаризма, хотя напрямую о нем ни в одном из них не говорилось.
Перед самой смертью официальные власти канонизировали его имя, хотя и с большой долей скепсиса и опасения. Искупление своего главного - «антисоветского» - греха русскому мыслителю и философу из Серебряного века стоило ареста, приговора к пяти годам тюремного заключения на Соловках, замененного ссылкой в Казахстан по ходатайству друзей и Луначарского, а после
скитаний по чужим домам, безработицы, случайных заработков, десятилетий забвения и вынужденного молчания. Внутренняя эмиграция, работа в стол, остеомиелит, ампутация ноги, прозябание в Самарском университете, но он остался жив, что уже было чудом, и продолжал писать.
Михаил Михайлович прошел свои круги ада и дождался своего часа: сегодня по всему миру существуют целые научные школы, изучающие наследие Бахтина, издающие его книги, организующие Бахтинские конференции и семинары, печатающие многочисленные исследовательские статьи и журналы.
| metelica-online.ru | Сайт - Платки Оренбургские пуховые Паутинки пуховые Палантины пуховые Косынки Ручная работа! Шедевры народного творчества. Высылаем почтой! Пересылка почтой с предоплатой или наложенным платежом с оплатой по факту получения.
| |
Он - один из самых влиятельных философов и литературных исследователей в мире. Его работы о диалоге и дискурсе изменили способ, котором сегодня читаются тексты - как литературные, так и культурные. Его философская практика литературно-филологического исследования сумела преодолеть границы между дисциплинами и открыла новый способ философствования.
Молодые аспиранты пишут о нем диссертации, ученые активно осваивают его теории и метод, беллетристы пишут о нем книги. Особенно высока популярность Бахтина за границей. Даже не слишком философски начитанные иностранцы знают имена двух русских мыслителей: Федора Михайловича Достоевского и Михаила Михайловича Бахтина.
В 2015 году исполняется ровно сто двадцать лет со дня рождения и сорок лет со дня смерти русского философа, литературоведа, культуролога, семиотика, ставшего в семидесятых годах двадцатого века для заграницы – откровением, а в начале восьмидесятых - интеллектуальным кумиром советской интеллигенции и почти пророком.
Своей философией и оригинальным подходом к тексту Бахтин определил стратегию развития философской мысли и литературоведения на многие годы вперед, а те молодые советские литераторы, вызволившие его из небытия Саранска в начале шестидесятых, совершили свой главный жизненный подвиг.
Вокруг имени Бахтина еще при жизни начали складываться мифы, превращавшие его в легендарную фигуру. Существует история (или легенда) о том, как один из группы молодых ребят, написавших философу письмо в 1960-м году и потом приехавших к нему в Саранск, встал перед ним на колени и с восторгом воскликнул: «Михаил Михайлович, скажите, как жить, чтобы мы могли стать такими же, как Вы?»
Вокруг Бахтина витало мистическое облако табачного дыма, блеск его глаз подпитывался бесконечными чашками чая, судьба утраченного романа воспитания, листы которого он вынужден был использовать во время войны из-за нехватки бумаги для самокруток, придавали философу сакральную значимость, рождавшую почти сектантское поклонение.
Редкая статья не упоминала тогда его имя и не использовала его словаря:карнавализация, смеховая культура, хронотоп, диалогизация, полифония ... Через десять лет, к смерти Бахтина в 1975 году (ему было почти восемьдесят), известность философа уже зашкаливала.
Юрий Лотман однажды чуть язвительно воскликнул: «С рождением нас новой науки - Бахтинологии!» И это было правдой, несмотря на язвительный тон уважаемого литературоведа. Читать весь текст
